abolenkin в Tegin. Закат эпохи носорогаПродолжаю публиковать серию обзоров прошедших московских Недель. Она сделана в рамках сотрудничества с новым порталом The Fashion Files; у меня с ним связаны некоторые дальние планы. Портал выйдет в свет только через месяц, но сейчас у вас есть возможность первыми познакомиться с его материалами на Facebook. Пометьте эту страницу, если вам интересно за ними следить, там обзоров будет куда больше, чем я собираюсь выкладывать в ЖЖ. Сегодня расскажу о коллекции весна-лето 2015 Светы Тегин.
В последней коллекции Свете Тегин удалось невозможное – показать силу невинности и вооружить ее самым элегантным образом. Получилось создать коллекцию вещей почти идеальной сконцентрированной чистоты, и такая в творчестве дизайнера уже не первая. Впервые же, пожалуй, она изображает при помощи исторических ссылок настолько современное настроение. У колумнисток феминистского толка мне случалось читать, что современная трактовка девственности состоит в том, чтобы не влюбляться и не попадать, таким образом, в психологическую зависимость. Тегин предлагает куда более гуманистический рецепт защищенной чистоты, к которой грязь вообще не пристает.
Эти мысли могут прийти на ум и до того, как узнаешь, что источником вдохновения для коллекции стали гобелены «Охота на единорога» из нью-йоркского музея Клойстерс. После прочтения сопроводительных материалов думать о коллекции еще интереснее. В христианской традиции невинность рассматривается как хрупкий сосуд, который нужно всеми силами сберегать от соблазнов внешнего мира. А ее утрата – как неизбежное следствие человеческой природы; избежать этого (утраты и природы) можно только удалившись от мира. Никаких историй дев-воительниц, которым невинность дает суперсилу, мы почти не встречаем. А если и встречаем, то в печальном изводе Жанны д’Арк.
Одним словом, чистота в миру практически обрекала на страдания. Именно с этой позиции был создан сюжет гобеленов конца 15 века, где охота и убиение единорога воспринимались современниками символами страданий Христа. А античная история о девственнице, котораяединственная могла его приручить, стала метафорой связи сына с Богородицей. Вскоре после создания этой серии работ началась Реформация, которая предложила новый тип воинствующей чистоты (такой действенной в процессе салемских ведьм). Тогда же европейцы получили достоверное описание носорога, что навсегда перенесло единорогов в область мифов.
Мы, таким образом, живем в эпоху самки носорога, с защитной броней, кожаными доспехами, бронебойной сексуальностью и стальными каблуками-шпильками. Своей коллекцией Тегин способна поменять сложившийся взгляд, объединяя образы охотника и добычи, чистоты и силы. Элементы костюмов воителей – колеты, силуэты, воротники, свободные рукава, охотничьи куртки – самым элегантным образом позаимствованы в дамский гардероб и заключены в коллекцию строгой лаконичности и чистоты. Она открывается и завершается платьями, напоминающими о раннем Ренессансе, и объединяется силуэтами, будто бы обрамленными арочным сводом.
При этом ни о какой андрогинности или асексуальности речи не идет, героиню поддерживает не отказ от соблазнов, а уверенность в том, что они ей не причинят вреда. Такой не составит труда приручить единорога. Декоративные приемы используется минимально: ряд жемчуга в отделке краев, прострочка ромбами, драпировка. Прическа и макияж как нельзя лучше работают на идею. Женственность подчеркивается той частью коллекции, где Тегин повторяет вариации некоторых моделей в зеленом принте. Он в калейдоскопической технике имитирует мильфлёр садов известного гобелена, на котором оживший единорог счастливо помещен в загородку добродетельной семейной жизни. Впрочем, о загородке в показе ни слова.
В разработке темы у дизайнера, несомненно, были предшественники. Первой на ум приходит Сара Бартон, которой ДНК Дома McQueen велит трактовать религиозные символы. Почти неизбежны стилистические параллели со строгими англиканскими образами pre-fall 2013 и последующей католической fall 2013. Однако той не удалось избежать кокетливой декоративности, которая обеспечивает действенность, но не силу. Повторюсь, если у Тегин и есть предшественники, то соперников тут я не вижу – коллекцию, вместе со стилизацией и световым решением, можно смело перенести в учебники дизайна и гендерных исследований.
В последней коллекции Свете Тегин удалось невозможное – показать силу невинности и вооружить ее самым элегантным образом. Получилось создать коллекцию вещей почти идеальной сконцентрированной чистоты, и такая в творчестве дизайнера уже не первая. Впервые же, пожалуй, она изображает при помощи исторических ссылок настолько современное настроение. У колумнисток феминистского толка мне случалось читать, что современная трактовка девственности состоит в том, чтобы не влюбляться и не попадать, таким образом, в психологическую зависимость. Тегин предлагает куда более гуманистический рецепт защищенной чистоты, к которой грязь вообще не пристает.
Эти мысли могут прийти на ум и до того, как узнаешь, что источником вдохновения для коллекции стали гобелены «Охота на единорога» из нью-йоркского музея Клойстерс. После прочтения сопроводительных материалов думать о коллекции еще интереснее. В христианской традиции невинность рассматривается как хрупкий сосуд, который нужно всеми силами сберегать от соблазнов внешнего мира. А ее утрата – как неизбежное следствие человеческой природы; избежать этого (утраты и природы) можно только удалившись от мира. Никаких историй дев-воительниц, которым невинность дает суперсилу, мы почти не встречаем. А если и встречаем, то в печальном изводе Жанны д’Арк.
Одним словом, чистота в миру практически обрекала на страдания. Именно с этой позиции был создан сюжет гобеленов конца 15 века, где охота и убиение единорога воспринимались современниками символами страданий Христа. А античная история о девственнице, котораяединственная могла его приручить, стала метафорой связи сына с Богородицей. Вскоре после создания этой серии работ началась Реформация, которая предложила новый тип воинствующей чистоты (такой действенной в процессе салемских ведьм). Тогда же европейцы получили достоверное описание носорога, что навсегда перенесло единорогов в область мифов.
Мы, таким образом, живем в эпоху самки носорога, с защитной броней, кожаными доспехами, бронебойной сексуальностью и стальными каблуками-шпильками. Своей коллекцией Тегин способна поменять сложившийся взгляд, объединяя образы охотника и добычи, чистоты и силы. Элементы костюмов воителей – колеты, силуэты, воротники, свободные рукава, охотничьи куртки – самым элегантным образом позаимствованы в дамский гардероб и заключены в коллекцию строгой лаконичности и чистоты. Она открывается и завершается платьями, напоминающими о раннем Ренессансе, и объединяется силуэтами, будто бы обрамленными арочным сводом.
При этом ни о какой андрогинности или асексуальности речи не идет, героиню поддерживает не отказ от соблазнов, а уверенность в том, что они ей не причинят вреда. Такой не составит труда приручить единорога. Декоративные приемы используется минимально: ряд жемчуга в отделке краев, прострочка ромбами, драпировка. Прическа и макияж как нельзя лучше работают на идею. Женственность подчеркивается той частью коллекции, где Тегин повторяет вариации некоторых моделей в зеленом принте. Он в калейдоскопической технике имитирует мильфлёр садов известного гобелена, на котором оживший единорог счастливо помещен в загородку добродетельной семейной жизни. Впрочем, о загородке в показе ни слова.
В разработке темы у дизайнера, несомненно, были предшественники. Первой на ум приходит Сара Бартон, которой ДНК Дома McQueen велит трактовать религиозные символы. Почти неизбежны стилистические параллели со строгими англиканскими образами pre-fall 2013 и последующей католической fall 2013. Однако той не удалось избежать кокетливой декоративности, которая обеспечивает действенность, но не силу. Повторюсь, если у Тегин и есть предшественники, то соперников тут я не вижу – коллекцию, вместе со стилизацией и световым решением, можно смело перенести в учебники дизайна и гендерных исследований.